Одинокая птица над полем кружит,
     Догоревшее солнце уходит с небес.
     Если шкура сера и клыки что ножи,
     Не чести меня волком, стремящимся в лес.
     Лопоухий щенок любит вкус молока,
     А не крови, бегущей из порванных жил.
     Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
     Расспроси-ка сначала меня, как я жил.
     Я в кромешной ночи, как в трясине, тонул,
     Забывая, каков над землей небосвод.
     Там я собственной крови с избытком хлебнул
     До чужой лишь потом докатился черед.
     Я сидел на цепи и в капкан попадал,
     Но к ярму привыкать не хотел и не мог.
     И ошейника нет, чтобы я не сломал,
     И цепи, чтобы мой задержала рывок.
     Не бывает на свете тропы без конца
     И следов, что навеки ушли в темноту.
     И еще не бывает, чтоб я стервеца
     Не настиг на тропе и не взял на лету.
     Я бояться отвык голубого клинка
     И стрелы с тетивы за четыре шага.
     Я боюсь одного - умереть до прыжка,
     Не услышав, как лопнет хребет у врага.
     Вот бы где-нибудь в доме светил огонек,
     Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке...
     Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
     Я б тихонько притронулся к детской щеке.
     Я бы верно служил, и хранил, и берег -
     Просто так, за любовь - улыбнувшихся мне...
     ... Но не ждут, и по-прежнему путь одинок,
     И охота завыть, вскинув морду к луне.

Отредактировано Merlin (2006-09-26 15:36:36)

я тоже обожаю Есенина !
но выложу Пушкина

Пора, мой друг, пора! Покоя сердца просит -
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоём
Предполагаем жить..И глядь - как раз - умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля -
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальную трудов и чистых нег.

и Лермонтова
И скучно, и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды...
Желанья!.. Что пользы напрасно и вечно желать?
А годы проходят -- все лучшие годы!

Любить... но кого же?.. на время -- не стоит труда,
А вечно любить невозможно...
В себя ли заглянешь? -- там прошлого нет и следа:
И радость, и муки, и все так ничтожно...

Что страсти? -- Ведь рано иль поздно их сладкий недуг
Исчезнет при слове рассудка;
И жизнь, как посмотришь с холодным вниманьем вокруг, --
Такая пустая и глупая шутка...

А мне етот нравиться, хотя я вообще поэзию люблю! 

"ЗА ВОЛНОЙ-ВОЛНОЮ"

По морям широким,
Где дороги нет,
Корабли проходят,
Не оставив след.
За волной-волною
Долго плыть и плыть...
Как любовь и море
В сердце примирить?

Море не объехать,
Мимо не свернуть.
У разлук когда-то
Был короче путь.
Не гулять бы ветру
И волне не быть,
Только наши судьбы
Морем не разлить.

Счастье крепкой соли
Нам дано с тобой,
Между нами море,
Долгий путь домой.
Только звезды молча
Смотрят с высоты...
А желанный берег
Taм, где ходишь ты!!!!!

Люблю Ахматову, Бродского,Брюсова и Мандельштама. Не люблю Гумилёва и Фета.

Анна Ахматова: 

Сжала руки под тёмной вуалью...
"Отчего ты сегодня бледна?"
- Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: "Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру."
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: "Не стой на ветру".

Марина Цветаева-
Серёже

Ты не смог смирить тоску свою,
Победив наш смех, что ранит, жаля.
Догорев, как свечи у рояля,
Всех светлей проснулся ты в раю.

И сказал Христос, отец любви:
"По тебе внизу тоскует мама,
В ней душа грустней пустого храма,
Грустен мир. К себе ее зови".

С той поры, когда желтеет лес,
Вверх она, сквозь листьев позолоту,
Все глядит, как будто ищет что-то
В синеве темнеющих небес.

И когда осенние цветы
Льнут к земле, как детский взгляд без смеха,
С ярких губ срывается, как эхо,
Тихий стон: "Мой мальчик,это я!"

О, зови, зови сильней ее!
О земле, где все - одна тревога,
И о том,как дивно быть у Бога,
Все скажи, - ведь дети знают все!

Понял ты, что жизнь иль смех, иль бред,
Ты ушел, сомнений не тревожа...
Ты ушел... Ты мудрый был,Сережа!
В мире грусть. У Бога грусти нет!

Кто написал, не помню. На эти стихи после написали песню музыкантам из группы "Зимовье Зверей":

Построив свой дом на пороге Луны
Живу без часов, без газет и без книг.
Смотрю по ночам прошлогодние сны,
Снотворное звёзд положив под язык.
И лишь по утрам, когда лунный дождь
Стучит по стеклу позабытый мотив,
Я осознаю, что всё это - ложь, но...
Но ты заходи, мой дом за углом
Этого дня.
Тебе по пути, и если будет не в лом -
Навести меня.
Но ты залетай, мы будем пить чай
В рождественской мгле.
Я тоже зайду, когда будет Рай
И там, у вас, на Земле...
Слеплю из огней большую свечу,
Повешу над входом портреты друзей,
Порву календарь и буду жить, как хочу,
Совсем не впрягаясь в напутствия дней.
И мой граммофон, вращая дисклет,
Поёт мне о том, что уже позади,
Но я сознаю, что все это - бред, но...
Но ты заходи, мой дом за углом
Этого дня,
Мы с тобой посидим за лунным столом
И помянем меня.
Но ты прилетай! Я ближе, чем край,
Я лишь точка в нуле.
Я тоже зайду, когда будет Рай
И там, у вас, на Земле.

ОБ АНГЕЛАХ.

Проторчав полчаса на бетонной крыше,
Растворяя в себе ЛСД и валиум,
Ты ведь думал, что это ад?
Едва ли…
Там,
в аду,
И темней, и намного тише…

Слышишь?
Стук… это сердце.
Тук-тук, тик-так.
или
сзади кто-то с секундомером.
Запиваешь цинизм охлажденной верой
И боишься упасть не вверх…
не так ли?

Ну, и где же вы, ангелы?
Впрочем, что там…
В наркотический сказке свои приемы.
Чтоб увидеть их, надо побыть влюбленным
И, как минимум, стать безвозвратно мертвым.

Или сделать глоток. Из свинца и пыли —
- полной грудью -
- до полного просветления,
И потом краем уха уже в падении
Уловить тихий шелест, как будто крылья.

( PS не знаю автора. В Сети нашла. Но это не самое любимое.)

Константин Бальмонт.

НАДГРОБНЫЕ ЦВЕТЫ

Среди могил неясный шепот,
Неясный шепот ветерка.
Печальный вздох, тоскливый ропот,
Тоскливый ропот ивняка.

Среди могил блуждают тени
Усопших дедов и отцов,
И на церковные ступени
Восходят тени мертвецов.

И в дверь церковную стучатся,
Они стучатся до зари,
Пока вдали не загорятся
На бледном небе янтари.

Тогда, поняв, что жизнь минутна,
Что безуспешна их борьба,
Рыдая горестно и смутно,
Они идут в свои гроба.

Вот почему наутро блещут
Цветы над темною плитой:
В них слезы горькие трепещут
О жизни - жизни прожитой.

К.Бальмонт "Фантазия"

Как живые изваянья, в искрах лунного сиянья,
Чуть трепещут очертанья сосен, елей и берез;
Вещий лес спокойно дремлет, яркий блеск Луны приемлет
И роптанью ветра внемлет, весь исполнен тайных грез.
Слыша тихий стон метели, шепчут сосны, шепчут ели,
В мягкой бархатной постели им отрадно почивать,
Ни о чем не вспоминая, ничего не проклиная,
Ветви стройные склоняя, звукам полночи внимать.

Чьи-то вздохи, чье-то пенье, чье-то скорбное моленье,
И тоска, и упоенье, — точно искрится звезда,
Точно светлый дождь струится,— и деревьям что-то мнится,
То, что людям не приснится, никому и никогда.
Это мчатся духи ночи, это искрятся их очи,
В час глубокой полуночи мчатся духи через лес.
Что их мучит, что тревожит? Что, как червь, их тайно гложет?
Отчего их рой не может петь отрадный гимн Небес?

Все сильней звучит их пенье, все слышнее в нем томленье,
Неустанного стремленья неизменная печаль,—
Точно их томит тревога, жажда веры, жажда Бога,
Точно мук у них так много, точно им чего-то жаль.
А Луна все льет сиянье, и без муки, без страданья,
Чуть трепещут очертанья вещих сказочных стволов;
Все они так сладко дремлют, безучастно стонам внемлют,
И с спокойствием приемлют чаты ясных светлых снов.

ну...вот ещё:

А.Блок

Девушка пела в церковном хоре
О всех усталых в чужом краю,
О всех кораблях, ушедших в море,
О всех, забывших радость свою.

Так пел ее голос, летящий в купол,
И луч сиял на белом плече,
И каждый из мрака смотрел и слушал,
Как белое платье пело в луче.

И всем казалось, что радость будет,
Что в тихой заводи все корабли,
Что на чужбине усталые люди
Светлую жизнь себе обрели.

И голос был сладок, и луч был тонок,
И только высоко, у Царских Врат,
Причастный Тайнам,- плакал ребенок
О том, что никто не придет назад.

Валерий Брюсов

ДЕМОН САМОУБИЙСТВА

   И кто, в избытке ощущений,
   Когда кипит и стынет кровь,
   Не ведал наших искушений,
   Самоубийство и любовь!
             Ф. Тютчев

Своей улыбкой, странно-длительной,
Глубокой тенью черных глаз
Он часто, юноша пленительный,
Обворожает, скорбных, нас.

В ночном кафе, где электрический
Свет обличает и томит
Он речью, дьявольски-логической,
Вскрывает в жизни нашей стыд.

Он в вечер одинокий - вспомните,-
Когда глухие сны томят,
Как врач искусный в нашей комнате,
Нам подает в стакане яд.

Он в темный час, когда, как оводы,
Жужжат мечты про боль и ложь,
Нам шепчет роковые доводы
И в руку всовывает нож.

Он на мосту, где воды сонные
Бьют утомленно о быки,
Вздувает мысли потаенные
Мехами злобы и тоски.

В лесу, когда мы пьяны шорохом,
Листвы и запахом полян,
Шесть тонких гильз с бездымным порохом
Кладет он, молча, в барабан.

Он верный друг, он - принца датского
Твердит бессмертный монолог,
С упорностью участья братского,
Спокойно-нежен, тих и строг.

В его улыбке, странно-длительной,
В глубокой тени черных глаз
Есть омут тайны соблазнительной,
Властительно влекущей нас...

Я видел низкое солнце, запятнанное мистическими ужасами,
Освещающее долгими фиолетовыми сгущениями
Подобные актерам древней трагедии
Волны, катящие вдаль свою дрожь лопастей!
Arthur Rimbaud

Из твоих черных Поэм, - Жонглер!, -
Белых, зеленых и красных диоптрически,
Пусть вырвутся и освободятся странные цветы
И электрические бабочки!
Arthur Rimbaud

О пепельное лицо, эмблема волос, хрустальные руки! Жерло орудия, на которое должен я броситься - сквозь ветер и буйство деревьев.
Arthur Rimbaud

Однажды в студеную зимнюю пору
сижу за решёткой в темнице сырой.
Гляжу поднимается медленно в горы
Вскормленный в неволе орел молодой.
И шествуя важно, походкою чинной
Мой грустный товарищ, мaхая крылом,
В больших сапогах, в полушубке овчинном
Кровавую пищу клюет под окном.

Однажды, в студеную зимнюю пору,
Я из лесу вышел...............................................

И снова зашел.

:рrofundere: почто лошадь обидели, братцы-живодёры...